Зато будут электросамокаты — тренд с большими перспективами, — если их не запретят.
Андрей Левачев — только во вторую очередь владелец нескольких точек велопроката, но прежде всего — неравнодушный новосибирец. Он популяризатор и защитник Заельцовского бора: инициатор субботников, автор экскурсионных велотуров по лесу, создатель карты Заельцовского парка. Пожалуй, Андрей с большим удовольствием прогулялся бы именно там, в парке и его окрестностях. Но зеленая зона сейчас закрыта на реконструкцию. Поэтому прогулка состоялась в глубине Ленинского района. Предприниматель, отец троих детей, спортсмен и активист Андрей Левачев рассказал N1.RU о том, почему Ленинку и Заельцовку бессмысленно сравнивать, как классы для детей с аутизмом организовывают сами родители и каково разъезжать на сегвее прямо по коридорам мэрии.
Наши люди ездят в булочную на сегвее
Штука, на которой я еду, называется мини-сегвей. Изначально придумали большие сегвеи с рулем, потом появились гироскутеры, на которых сейчас разве что дети балуются, а это уже более продвинутый транспорт: поворачивается ручкой, там калибровка более точная. Наконец, на детском гироскутере ты не разгонишься до 16 километров в час. Это же полноценный транспорт!
Я на нем даже в мэрию ездил. Добрался до метро, вниз его за ручку спустил, потом доехал до дома быта (административное здание на Красном проспекте, в котором работают многие департаменты новосибирской мэрии. — Прим. ред.), заехал туда и прямо по коридору на нем двинул. Ну а что? Он тяжелый, нести было неохота. И тут мне навстречу Соловьева (Ирина Соловьева, руководитель комитета по делам молодежи мэрии Новосибирска — Прим. ред.) «О! — говорит, — ты что, с велика пересел?»
А я не то чтобы пересел, но сегвеем тоже регулярно пользуюсь. За хлебом сгонять, например. На коротких дистанциях он лучше, чем велосипед
Вообще мини-сегвеи уже не очень популярны. Это все была экспериментальная техника, как те же моноколеса. Со стороны выглядит классно, но попробуй-ка ездить на нем научись, на этом моноколесе. Его нужно полноценно осваивать. Мини-сегвей в этом плане проще. Но все равно он не сравнится с электросамокатами. Они быстрее, устойчивее, чувствуешь себя комфортно. За электросамокатами будущее.
Электросамокат как тренд
Массовое появление электросамокатов было предсказуемым. Их популярность легко объяснить — ты встал на самокат и едешь, учиться особо не нужно. Это не велосипед, крутить педали не надо, ты не потеешь — можно приехать сразу в офисной одежде. Я недавно на самокате приехал в арбитражный суд: опаздывал, бросил машину на Маркса, перепрыгнул на метро, а на «Октябрьской» пересел на самокат. Это неоспоримый плюс — передвигаться быстрее без машины ты просто не сможешь. Если самокаты не запретят принудительно, арендный бизнес будет только развиваться.
Городской велосипед как вид транспорта теряет актуальность. Велосипеды уйдут в свою нишу — станут спортивными, прогулочными, дачными. А само понятие «городской велосипед» забудется. Зачем тебе крутить педали, напрягаться, маневрировать в потоке — хоть людей, хоть машин, велодорожек-то все равно нет, — приезжать на работу потным и уставшим, если можно просто встать на самокат и ехать?
На самокате без разницы, что в горку ехать, что под горку. Он как шел 20 километров в час, так и будет идти. А на велике сколько ты выжмешь в горку? Электросамокат — это супертранспорт. Да, аренда стоит денег, порой выходит дороже, чем на такси. Но это весело. Одно дело, когда ты плетешься в пробке на такси — скажем, на Димитровском мосту. И совсем другое, когда ты мимо этой пробки, пусть даже не слишком быстро, но едешь на самокате. Остановился, на речку посмотрел, селфи сделал…
Недоступная Ленинка
Я вырос в Ленинском районе, на улице Котовского, где магазин «Спорттовары». Мое детство было в целом отличным: во дворе был будто целый лесной массив, огромное болото — мы строили плоты и плавали на них. А сейчас на этом месте выросли две новостройки. Теперь я живу немного в другой части района. Здесь все хорошо: есть вся инфраструктура, детские сады и школы, метро рядом, скоро еще один мост появится. Но если уж совсем честно, то я предпочел бы Ленинке Заельцовский район. Там лес, который я очень люблю.
Конечно же, есть ностальгия, детские воспоминания, но в какой-то особой любви к Ленинскому району я признаться не могу. И прежде всего дело в недоступности городской среды
Тот же мини-сегвей, как я уже говорил, достаточно вездеходен, не боится неровного грунта. Но всевозможные поребрики для него — непреодолимое препятствие. Я как-то рисковал, пробовал забраться на крошечный бордюр высотой сантиметра три. Вот и я подумал — что мне эти три сантиметра? И полез. И разумеется, упал. В итоге я — в одну сторону, сегвей — в другую, бумаги, которые я вез, — в третью, прохожие ахают!
Но ладно я: встал, отряхнулся, пошел. Перенес сегвей через поребрик, в конце концов. А если здесь окажется инвалид-колясочник? Если рядом не будет никого, чтобы помочь ему?
Или взять хотя бы перекресток улиц Ватутина и Котовского возле ДК «Металлург». Я тут вожу на электросамокате ребенка в детский сад. Я вынужден объезжать тротуары чуть ли не зигзагами. С одной стороны есть формальный пандус, но там слишком высокий поребрик. Заезд есть и на другой стороне, но он перекрыт забором! Абсурд.
Один на все левобережье
А старшего сына мне приходится возить в школу аж на Северо-Чемской, потому что он ходит в единственный на всем левом берегу Новосибирска специализированный класс. В таком классе учится ограниченное число детей, потому что это ученики с разной степенью аутизма.
Аутизм — это поведенческие проблемы. Ребенок соображает, говорит, но ему сложнее общаться, переключаться на новое, существовать в коллективе. Родителей аутистов часто упрекают: мол, вы что, не можете своего ребенка успокоить, сказать ему, как себя вести? Но говорить-то ты можешь, а какой смысл, если ребенок уже упал и колотит руками-ногами? Обычные дети так делают, и то до них не докричишься. А здесь это происходит в гораздо более серьезной форме.
По идее ты можешь своего ребенка отдать в обычный класс, и школа не имеет права тебе отказать. По-хорошему, тебе обязаны предоставить тьютора (специалист, который изучает интересы ребенка и создает среду для его развития — Ред.). А еще корректирующего психолога и специальные обучающие программы, которые, вроде как, у них есть. Но на практике ничего не работает.
Есть новые школы, есть приятные и человечные директора, но и они отказывают родителям в создании спецклассов. Я думаю, им просто не хочется заморачиваться. У директора школы и так миллион задач: у него выпускники, второгодники, ЕГЭ, да мало ли возни с полутора тысячами учеников! А аутистов пришло, например, четверо, и для них нужно искать отдельное помещение, специалистов.
Но не все потеряно. Во всем мире, да и в России складывается такая практика, что можно внедрять инклюзивное образование, когда дети социализируются, какие-то предметы проходят индивидуально, а где-то идут вместе с классом. Есть программа, корректирующая поведение. И в Новосибирске она работает. Есть такие примеры, когда ребенок социализируется, постепенно входит в коллектив, заканчивает школу по общей программе.
В Новосибирске восемь, если не ошибаюсь, классов для детей с аутическим расстройством. На левом берегу — только один. И то это стало возможным, потому что школа новая. А главное, потому что этот класс организовали сами родители. У школы была возможность дать помещение, закупить парты, но всю методологию, подбор тьюторов, обучающую программу взяли на себя именно родители. В том числе, моя жена. Открыли НКО, получили президентский грант. То есть ты не можешь просто привести своего ребенка в школу и посадить его в отдельном классе, ты должен за этот грант обучить педагогов и постоянно контролировать процесс. Это, мягко говоря, не легко.
Огромное количество детей-аутистов вынуждены ходить в обычные классы и учиться вместе со всеми. Откройся вдруг в школе ресурсный класс — в него выстроится очередь со всего района, если не со всего города.
Чего не хватает Новосибирску
Лично для меня Новосибирск комфортен. Я предприниматель и привык сам выстраивать график своей работы. Я мобилен, мне не в лом поехать в мэрию на самокате, а если еду на машине, то подгадываю время без пробок. Если что, я всегда пересяду на велосипед или сегвей, это не проблема. Однажды я выглядел, как белая ворона, потому что поехал с великом в метро: начинался дождь, мне не хотелось промокнуть на обратном пути, я снял колесо и спустился на станцию — по правилам это можно.
В целом, город развивается, город строится. Понятно, что мы не Москва, что на бюджет одного только столичного метро можно было бы весь Новосибирск чуть ли не заново выстроить.
Чего не хватает Новосибирску — так это транспортной инфраструктуры для тех же велосипедов и самокатов
На протяжении многих лет активист Алексей Куницын (основатель общественной организации «Привет, велосипед» — Ред.) «долбил» городские власти насчет велодорожек. Как их не было, так и нет. И вероятнее всего, не будет.
А сейчас, когда город заполонили самокаты, все те же власти изумляются — как же так: появилось столько электросамокатов, а мы почему-то не готовы? Это классический сценарий, зима у нас тоже всегда приходит внезапно, и коммунальные службы не готовы.
Но было давно понятно, что все это произойдет. И будь у нас хотя бы минимальная инфраструктура в виде велодорожек — пусть даже и не по всему городу — и картина была бы совсем иной. Велодорожка — это очень важная транспортная артерия. И, по большому счету, нет разницы, какой транспорт по ней будет ездить: электрические или обычные самокаты, сегвеи, супернавороченные крутые велики или совсем допотопные односкоростные велосипеды.
Источник: